* * *

на деревьях лежит золотая фольга
лучей божества
что плывет в нефритовом море неба
желая прохлады этому дню свершений
изукрашенному зеленью трав
вытканных из весенней пряжи

бесчисленные желтые солнца
на травяных гребнях волн
где тонет серебряный лунный лик

медные тяжелые шмели в ритуальных
причудливых масках источают безумные речи
где возлежим над цветами полдня
внимая звону речному из мелких монет серебра

и всемогущий владыка шлет нам улыбку безудержной жизни
где сшибаясь насекомые
и быки
мчатся навстречу
в безумье полета…

* * *

trees are overlaid with gold foil
the radiance of a deity
floating through the jade sea of the sky
wishing a chill upon this day of accomplishment
ornate with the greenery of grasses
woven from spring yarn

countless yellow suns
upon grassy crests of waves
where a silver moonface is sinking

heavy copper bumblebees behind intricate
ritual masks spout delirious oratory
where in repose over midday blossoms
we attend to the river warbling in petty silver coin

and the almighty sends us a smile
of heedless living
where jostling insects
and bulls rush at each other
in the delirium of flight...

* * *

Бабочки не плодятся…
этим летом им слишком жарко.
Редкие вылетают они из ячеек пространства,
медленно и с одышкой
распахивая свои отекшие крылья,
на которых капельками пота
проступает потускневший узор.
И антенны-усики опадают бессильно,
и ножки вжимаются в обвисшее брюшко –
тюбик с желтою пастой жизни…

* * *

Butterflies won't multiply…
this summer is too hot for them.
Rare ones will fly out from cells of space
slow and out of breath
flinging their swollen wings apart
on which in small dots of sweat
blurred ornamentation comes through.
The antennae-feelers droop listlessly,
the legs pull into the sagging belly –
a tube of yellow lifepaste…

* * *

вобью несколько запылившихся
(завалявшихся) слов
в стену пространства
молотком мысли густой (как железо
кованое причудами жизни)

и посыплются искры изглаз
надежды утраченной когда-то –
в другом измерении –

как тычинки сирени

* * *

снег словно ватман расчерчен
дорогами оттепели
плавным поворотом

стремительные движения машин
над промерзшей водою ручья
цепкие взгляды кустарника

тесемки ботинок моих –
черные как отчаянье дня
как ломкая трава из-под снега
вытянув листья
молится зимнему дню

* * *

Ничего что...
и не стану

(сегодня семнадцатое июня 95-го года)
и полечу как бы снова
над токсовским озером
или пойдем по булыжной шлиссельбургского шоссе
мостовой разогретой
удвоением времени
и улыбнется навстречу облако твоими губами

и станет нескучно навсегда
(хотябыиседина вглазах,
и над о з е р о м)
и рыбки все теже мелькают
(узенькой бритвочкой)

и повиснеттво яулыбка надвсе ймоейжизнь ю…

* * *

does it matter if…
so I won't

(today is june seventeen of the year '95)
and I will fly like again
over the toksovo lake
or we will walk on the cobbles of schlisselburg road
a cobblestone road heated
by the doubling of time and to greet me
a cloud will smile with your lips

and I will forever remain not bored
(thoughthereisgrayinmyeyes
and above the l a k e)
and the samefishes flit
(small narrow razorblades)

And yoursmilewill hanga bovemyen tireli fe...

* * *

и небо
сегодня мы оплакиваем тебя
молча без слов

и в душе моей вечный дождьпотебе
ушедшей из мира людей

позабыв обо мне там за поворотом
где звезды тяготеют иначе
amen
я отныне бессчетно один

* * *

and the sky
today we weep for you
silently without words

and my soul eternally rainsforyou
who has left the world of people

forgetting about me around that bend
where stars gravitate otherwise
amen
hence I will be innumerably alone