* * *

Когда ты, будучи пьян,
Кричишь на меня,
Что никому не нужен,
Что все над тобою смеются,
И что-то там про боль, –
Так вот, если в этот момент
подвести меня к зеркалу,
То можно заметить,
Что мои глаза
Удивительно похожи
На глаза плюшевых зверей,
Оставленных на могилах.
Эти звери призваны
Поддерживать и ободрять
Детей
На пути к миру смерти.
Но ведь они никого никогда
Не просили об этом.
Не выбирали
Такой судьбы.

* * *

When you are drunk
and you yell at me
that no one needs you
that everyone laughs at you,
and also something about your pain,
if, at that moment,
you took me to a mirror
you would notice
that my eyes
were amazingly similar
to those of plush animals
that are left on graves
These animals are called
to support and encourage
children
on their way to the world of death.
But they never asked
anyone for this.
They did not choose
this fate.

ЧАЙКА

Там, над озером синие тени
на дне – молчаливые рыбы, кости чаек
упавшие звезды, ставшие морскими
мы застыли у самой кромки воды
мы не дышим

Как качается, гнется под ветром высокий тростник
рябь расходится бисерной ниткой, как будто
Земля начинает вращаться быстрее
Вся жизнь свершит
свершит печальный круг
И кружится под нашими ногами
не песчаный берег
а доски
сценическая платформа

и это не красные глаза Дьявола
это свет софитов
мы почти доиграли

Возникает первый негромкий хлопок
будто лопнула склянка с эфиром
Уведите нас всех куда-нибудь отсюда
Дело в том, что Константин Гаврилович застрелился

A GULL

There, over the lake, are blue shadows
at the bottom – silent fish, gull bones
fallen stars, which turned into sea stars
we stand still at the very edge of the water
we do not breathe

How the high reed sways, bends in the wind,
ripples multiply as with a beaded thread, as though
the Earth begins to rotate faster
All life will make
will make a sad circle
And the thing spinning under our feet
is not the sandy beach
but boards
merely a stage

and those red eyes are not the Devil's
it's the spotlight
and we're almost done acting

and there is a first soft clap
as if a bottle of ether burst
Take us all far away from here
Thing is, Konstantin Gavrilovich shot himself